Цели урока:
- повторение и обобщение пройденного материала;
- повышение интереса учащихся к предмету;
- развитие навыков самостоятельной работы и творческих способностей учащихся.
Задачи:
Учить анализировать материал, рассуждать, находить в источниках подтверждение своим предположениям, аргументировать свою точку зрения по обсуждаемой проблеме, развивать умение общения, выслушивать оппонента, четко излагать свои мысли, правильно строить речевые фразы, вести полемику, находить в споре компромиссные решения.
Оборудование: портреты Петра Первого и его современников, учебник истории, компьютер, видеотека, костюмы эпохи XVIII века, карты, дополнительная литература.
Литература:
- Н.И. Павленко “Петр первый и его правление”, М.: “Просвещение”, 1989 г.
- Е.В. Пчелов “История России XVII–XVIII века”, Н.: ООО “ТИД” “Русское слово-РС, 2005 г.”
- А.К. Толстой “Петр Первый” М.: “Просвещение”, 2005 г.
- Ю. Герман “Россия молодая” М.: “Просвещение”, 2001 г.
- А.С. Пушкин “Арап Петра Великого”, М.: 1980 г.
Класс делится на группы: 1 группа – судьи – 3 учащихся; представители защиты и обвинения – 1–2 человека на той и другой стороне; 2 группа – Сам обвиняемый Петр Первый и его сторонники – 5 человек; 3 группа – представители различных сословий, классов, имеющих непосредственное отношение к реформам Петра Первого, 4 группа – творческая – задача: создание костюмов эпохи XVIII века, подбор цитат, фрагментов видеофильмов о деятельности Петра.
При распределении ролей и заданий обязательно учитывается индивидуальные особенности каждого учащегося, его творческий потенциал, каждый из группы получает задание по выполнению своего назначения на уроке.
ХОД УРОКА
Вводное слово учителя: Наш урок повторительно обобщающий. Он посвящен эпохе Петра Великого. Вокруг имени Петра сложилось немало легенд. Петр первый – фигура противоречивая. О нем говорили: “Царь – плотник, “Петр, прорубивший окно в Европу”, “Суровый, но справедливый и демократичный”. К этим суждениям присоединяются и другие, подчеркивающие, что Петр “выражал интересы господствующего класса” и “драл по три шкуры с трудового крестьянства”. Кто же был Пётр Великий? Злой гений или отец нации? Вчем он был прав и в чем он был виноват – вот главные вопросы нашей дискуссии. Прошу группы представиться (группы учащихся представляются).
Судья: Прошу всех встать! Суд идет! Прошу сесть. Слушание по делу Петра Романова объявляю открытым! Обвинение предъявлено по двум пунктам: дела семейные и государственные. Слово предоставляется императору всероссийскому Петру.
Пётр I: Я, царь Петр Алексеевич, сын русского государя Алексея Михайловича и Натальи Кирилловны Нарышкиной. После смерти моего отца власть захватила моя сводная сестра Софья, она всегда хотела власти. Давайте припомним стрелецкий бунт в мае 1682 года.
Учитель: “Прошу включить кинохронику стрелецкого бунта”. (Иллюстрации)
Пётр I: это натолкнуло меня на реформы. И реформы мои для народа моего, для страны, упрекают, что нову женку себе завел. Ведь не разделяла Евдокия моих помыслов, назад тянула, в Русь старую! А я Россию могучей хочу видеть, сильной державой. Мне помощники нужны были? Вот и нашел я Екатеринушку, Алексашку Меньшикова и других. Может виноват я в чем, делал что не так, но не со злого умысла, с души.
Судья: Пригласите, пожалуйста в зал первую жену Петра Алексеевича инокиню Елену, в девичестве Евдокию Лопухину.
Евдокия Лопухина: Я, Евдокия Лопухина, была выбрана царицей Натальей Кирилловной Нарышкиной в жены царю нашему Петру Алексеевичу. До этого я его близко не видела, а тут счастье такое! Любила ли я его? А как не любить то его, Петрушу моего? Ведь что должна жена: холить, лелеять, верность хранить. Ведь муж – он хозяин в доме. Он господин мой и повелитель мой. И первый наш год счастливым был. И сына народили и жили душа в душу. Только часто уезжал Петрушенька мой по делам государственным, оставлял меня одну. Да все б ничего, да разлучила нас Катька – змея подколодная. Втерлась в доверие к Петрушеньке, окрутила сокола моего. И забыл он меня горемычную. Оставил сыночка родного. Вся вина на ней лежит за наше порушенное счастье.
Судья: Прошу пригласить в зал вторую жену Петра I, Екатерину, в девичестве Марту Скавронскую.
Екатерина: Я, Екатерина I в православии, а в девичестве Марта Скавронская. Происхожу из бедной латышской семьи Скавронских, находившихся в крепостной зависимости у польского помещика. Еще в детстве я попала на воспитание к пастору Глюку, в Мариенбург, а затем волею судьбы оказалась в русском плену. Именно тогда обратил свое внимание на меня светлейший князь Алексей Данилович Меньшиков, а затем я встретилась с Петрушей. Да разве же можно было не полюбить его, посмотрите на него. Да разве же не доказательство нашей любви – одиннадцать детей! Ведь дети без любви не рождаются. А какие письма писал он мне. Послушайте: “Катеринушка, друг мой, здравствуй! Я слышу, что ты скучаешь, а и мне не бесскучно же, однако можем рассудить, что дело на скуку менять не надобно!” Да как же мне не любить его! Я все с ним разделяла, и походы и странствия, и горести. Так виновен ли он в своей любви?
Защитник: Я хотел бы зачитать воспоминания современников, свидетельствующих об отношениях Петра I и его второй жены Екатерины: “Царь не мог надивиться её умению и способности превращаться…Они часто путешествовали вместе… Он любил видеть её всюду. Не было военного смотра. Спуска корабля, церемоний или праздника, при которых бы она не являлась.
Так можно ли не любить эту женщину, которая участвовала во всех начинаниях Петра, которая помогала ему? Она не отгораживалась от него приживалками, да старым миром московских палат,не докучала ему, а строила с ним новое”.
Судья: Слово предоставляется прокурору.
Прокурор: Значит вы берете в расчет чувство Марты Скавронской и Петра Алексеевича, а как же чувства Евдокии Лопухиной? Ведь по отзыву современников чувства между ними были изрядные. Я хочу прочитать вам одно из писем, которое писала ему Евдокия, когда он уехал на Переяславское озеро:” Здравствуй свет мой на множество лет! Просим милости, пожалуй, государь, буди к нам не замешкав, а я при милости матушкиной жива. Женушка твоя Дунька челом бьёт”. Разве это не трогает сердце? За что же он так поступил с нею. За любовь, за верность её?
Судья: Петр Алексеевич, а любили ли вы Евдокию Лопухину?
Петр I: Даже не знаю, ведь мать меня на ней женила.
Судья: А любили ли вы Марту Скавронскую, в крещении Екатерину?
Пётр I: Конечно, а как её не любить то можно было, Екатеринушку, лапушку мою?
Судья: Слушание по делу продолжается. Слово предоставляется царевичу Алексею.
Царевич Алексей: Я родился в 1690 году. Мать моя – первая жена Петра, Евдокия Лопухина. Воспитывался я сначала матерью своей, а затем, когда её отправили монастырь, то отдан был в дом тетки своей Натальи Алексеевны. Отца я очень редко видел. Я много учился: изучал французский язык, географию, картографию. Арифметику, другие науки, но более я имел склонности к гуманитарным наукам. Это отмечал даже мой преподаватель, доктор права Генрих Гюйссен. Но после того как он уехал за границу. Я был предоставлен самому себе. Меня окружали противники отца. Мне не нравилость то, что он делает, а я не хотел принимать участие в его реформах. Он никогда не любил меня. Он разлучил меня с моей любимой Фросиньюшкой, женил на своячине императора Карла IV. Он играл мной. А уж когда у него родился сын, то я вовсе стал ему не нужен.
Судья: А любили ли Вы своего отца?
Царевич: Нет!
Судья: А боялись ли Вы его?
Алексей: Да.
Судья: Прошу вызвать свидетеля по делу царевича Алексея, его домашнего слугу.
Слуга: Я слуга царевича Алексея. Служил у него в ту бытность. Хорошо помню эти события. Петр хотел проэкзаменовать царевича. Чтобы узнать, до какой степени он успел в геометрии и велел показать чертежи. Можно было и чужие чертежи показать, но тут на царевича напал страх: “ А что, если царь при себе велит чертить? Царевич выстрелил себе в ладонь правой руки. Царевич только опалил руку. Отец спросил: “Что это такое?” Царевич как-то отолгался.
Судья: Как вы думаете, а боялся ли царевич своего отца?
Слуга: Думаю, что да.
Судья: Слово предоставляется представителю защиты.
Адвокат: Было бы ошибкой усматривать в отношениях между Петром и их сыном только семейную трагедию. Суть противоречий состояла в том, что здесь столкнулиь два пути настоящего и будущего России: по пути преобразований, которые выводили её в число могущественных стран Европы, или по пути все большего отставания?
Нетрудно, наконец, обнаружить в конфликте и столкновение двух представлений о роли монарха в государстве. Отец считал себя слугой государства, отдавал службе все силы и способности, в то время как сын готов был довольствоваться пассивной ролью “помазанника” Бога, не обременяющего себя трудом, инициативой и активным участием в управлении государством.
Судья: Слово предоставляется прокурору.
Прокурор: В своих отношениях с царевичем Алексеем мы видим проявление Петром грубого деспотизма. Так как Алексей с ранних лет остался с матерью, то все, что было связано с ней, должно было возбуждать в нем сочувствие, и естественно, противное отцовским воинским влечениям, миролюбивое настроение. Он не любил ни войны, ни военщины. И разве можно упрекать его за это? Ведь это Петр сделал его таким: отдалившись от него, не занимаясь им, не интересуясь его делами. Именно в этом трагическом положении был оставлен Алексей с ребяческих лет. Именно в этом и лежит ключ отношений между сыном и отцом. И кого же нам винить в этом, господа судьи? Сына? Да, нет, отца.
Попрошу включить хронику последнего разговора Алексея с Петром.
(Демонстрируется отрывок из фильма “Петр I”)
После просмотра фильма учитель говорит о дальнейшей судьбе царевича Алексея.
Судья: Cлушание по первой части дела объявляю закрытым. Начинаем слушание второй части дела – о реформах царя в государстве. (Любой ученик класса рассказывает о преобразованиях.)
Адвокат: Моим подзащитным было много сделано для России…
- Был реформирован центральный аппарат управления/
- Созданы губернии/
- Был введен новый порядок прохождения службы, теперь выходцы из незнатных сословий могли сделать себе карьеру/
- Начинает развиваться промышленность/
- Оживает торговля/
- Открываются новые университеты, школы, гимназии.
- Но самое главное – была создана регулярная армия, флот российский, был получен выход к Балтике.
Разве ли это не заслуги перед Отечеством? Только лишь за это можно ставить памятник!
Судья: Слово предоставляется представителю обвинения.
Прокурор: Давайте разберем каждую реформу в отдельности. Для этого мной в суд были приглашены свидетели.
Судья: Прошу пригласить в зал заседания свидетелей по делу священнослужителей.
Священник: Послушать Вас, милейший, так все эти реформы делались для народа и во имя народа…Но какова цена этого? Чем платили люди за это? А что ж умолчали Вы об его отношении к церкви? Царь посягнул на самое светлое, что есть на Руси – на церковь Божью! Церковь всегда помогала народу, давала надежду, веру. А здесь что? Он повелел снять колокола с церквей, до 30 тысяч пудов колокольной меди было свезено тогда в Москву. Каждый пятый храм остался без языка.
А эта безумная реформа Синода церкви?
Когда умер в 1700 году патриарх Адриан, то царь не разрешил выбрать нового главу церкви.
А этот жуткий приказ, по которому священник, узнавший на исповеди что-либо об антигосударственных намерениях обязан был донести. Это что ж получается? Православное государство нарушило тайну исповеди. Проклятию придать за это! Проклятию!
Судья: Попрошу пригласить следующего свидетеля – купца.
Купец: А я скажу о своем, наболевшем. О деле торговом. Спасибо, конечно, Петру Алексеевичу: корабли он строил, торговые поблажки сделал. Но ведь одновременно с этим и задушил он нас, сословие купеческое налогами. Сил у нас более нет. То в куманства эти собирайся, да корабли строй. А то ведь вот что удумал: построил он энтот Петербург поганый, да и решил его не токмо столицей сделать, но и торговым центром.
Всю свою жизнь я торговал через Архангельск. Пусть не велик доход мой был, но на жизнь мне хватало, да еще и оставалось с избытком. А тут он через Петербург повелел торговать.
Вот и представьте себе! В Петербурге нет ни жилья ни складов для товаров, добираться до города по суше – дороги никуда не годятся, а морем – корабль-то мой шведы могли пограбить. Да и это еще не все! Переселять в Петербург стал. А ведь не даром говорят: переезд и смерти подобен. Чего ж я с семьей не натерпелся. И голод, и обворовывали меня лихие люди. Чудом я уцелел. Да и то хорошо. А ведь многие торговые фамилии не выжили! Вот и хочу я вас спросить, люди русские: так для кого же это реформа такая?
Судья: Слово предоставляется представителю защиты.
Адвокат: Да, мой подзащитный осуществлял свои реформы, но он и сам принимал всегда непосредственное участие. Спуск на море нового судна был праздником для царя. Петр работник, Петр с мозольными руками – вот олицетворение всего русского народа в так называемую эпоху преобразования. Для подтверждения моих слов прошу пригласить датского посланника Юлия Юста.
Датский посланник: Я отправился на адмиралтейскую верфь, чтобы присутствовать при поднятии штевней (основные брусья в корпусе у корабля). Царь, как главный корабельный мастер распоряжался всем, рубил топором, коим владеет искуснее, нежели плотники. Сделав распоряжение, царь снял перед стоявшим тут генерал-адмиралом шапку, спросил его: “Надевать ли?”, – и по получении утвердительного ответа надел её. Такое почтение царь высказывает всем старшим по службе лицам.
Судья: Слово предоставляется представителю обвинения.
Прокурор: вот здесь нам пытаются представить Петра Романова поборником законности. Но из истории мы знаем и другие примеры. Я попрошу пригласить в зал свидетеля по делу, офицера одного из полков нового строя. Попрошу свидетелей пройти в зал.
Офицер: Я хочу рассказать вам, господа судьи, одну историю, которая со мной приключилась. Служил я офицером в одном из полков нового строя, должен был заплатить мне жалованье за несколько месяцев. Пошел я к нему, а он и говорит, что сам всего лишь генерал-лейтенант, а этими вопросами ведает фельдмаршал Меньшиков. И направляет меня к нему. А тот уже предупрежден и говорит, что хоть он и фельдмаршал. А царь-то выше. И направляет меня обратно к царю. Его величество делает вид. Что гневается на князя, да все это притворство. Есть у государя этот порок, весьма затемняющий его добрую славу. Эх, государь, государь!
Судья: Слово предоставляется представителю защиты.
Адвокат: Возможно, мой подзащитный Пётр Романов нарушал интересы того или иного класса или сословия. Как говорят, цель оправдывает средства. Но тогда ведь не было понятия “ презумпция невиновности”. Да, Пётр предстаёт перед нами неистовым и жестоким, но таков был век. Новое пробивало себе дорогу. Так же свирепо и беспощадно, как цеплялось за жизнь отжившее старое.
Судья: Слово предоставляется прокурору.
Прокурор: Можно ли представителю закона рассуждать о том, что для достижения цели любые средства хороши? Так ведь можно и любое убийство и любую жестокость оправдать. И получается всё на благо страны, народа, а вы спросили у тех, кто эту жестокость на себе испытал, как они к этому относятся? Вспомните хотя бы события стрелецкого бунта 1698 года и жестокую расправу над стрельцами, которую учинил государь. Я попрошу вызвать свидетеля стрельца.
Судья: Пригласите, пожалуйста, свидетеля по делу.
Стрелец: Я хорошо помню эти слова, Пётр Алексеевич: “А смерти они достойны за неповинность, что забунтовали”. Ещё ведь и следствие закончено не было, а уже приступили к казни. Пётр первый и сам участвовал в них и даже выражал недовольство, когда бояре без должной сноровки рубили головы мятежникам. Алексашка-то Меньшиков как хвастался: “ Я лично отрубил голову 20 стрельцам”. Казнили 799 стрельцов. Жизнь сохраняли лишь тем, кому было от 14 до 20 лет, да Ии то их кнутами избили.
Прокурор: Я попрошу в доказательство правоты свидетеля показать фрагмент исторической хроники событий 1698 года.
Адвокат: Я протестую.
Судья: Протест отклонен.
(Демонстрируется фрагмент учебного фильма “Пётр первый”, посвященный событиям стрелецкого бунта)
Судья: прения по делу объявляю законченными. Последнее слово предоставляется государю российскому императору Петру Алексеевичу Романову.
Петр I: Жизнь человеческая коротка, А для утверждения нового требуется время, а у меня его не было. Да, наверное, ограничил я свои преобразования лишь правящим классом, был разрыв с народом, допускал ошибки. Но без них в большом деле нельзя. Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Так пусть потомки нас рассудят, прав я или виноват? (Учитель гворит о последних годах жизни Петра Первого и показывает фрагмент учебного фильма “Пётр Первый”.)
Судья: Суд удаляется на совещание. После совещания оглашается приговор. Мнения судей разделились… Говорят дети..)
Заключительное слово учителя: Итак, споры о значении личности Петра и его реформ не утихает третье столетие. Мы можем спорить. Но Пётр был и это меняет всё, даже наше восприятие времён, предшествовавших петровским реформам. Спустя более двухсот лет они не стали только историей, а продолжают быть реальностью, повседневной нашей жизнью.В подтверждение хочу привести высказывание историка М.П. Погодина, жившего в пушкинские времена. В книге “ Пётр Великий” М.П. Погодин писал: “Мы просыпаемся. Какой ныне день? 1 января 1841 года – Пётр Великий велел считать месяцы от января.
Пора одеваться – наше платье сшито по фасону, данному Петром Первым… суть выткано на фабрике, которую завел он, шерсть настрижена с овец, которых развел он. Попадается на глаза книга – Пётр великий ввел в употребление этот шрифт и сам вырезал эти буквы.
За обедом от соленых сельдей и картофеля, который он указал сеять, до виноградного вина им разведенного, все блюда будут говорить вам о Петре Великом.
Место в системе европейских государств, управление, судопроизводство… Фабрики, заводы, каналы, дороги… Военные училища, академии – суть памятники его неутомимой деятельности и его гения”.