В процессе изучения иностранного языка мы знакомимся с различными его аспектами, в том числе с поэтическим наследием. Учащиеся 10 и 11 классов перевели стихотворения двух английских поэтов 19 и 20 веков, а учащаяся 10 класса Анастасия Тарусина отобразила свои впечатления в рисунках.
Young and Old
Charles Kingsley
(1819-1875)
Чарльз Кингсли, писатель и общественный реформатор викторианской эпохи, профессор истории в Кембридже, мастер английской поэзии, называл свою поэзию ‘подходящие слова в подходящем месте’.
When all the world is young, lad,
And all the trees are green;
And every goose a swan, lad,
And every lass a queen;
Then hey for boot and horse, lad,
And round the world away;
Young blood must have its course, lad,
And every dog his day.
When all the world is old, lad,
And all the trees are brown;
And all the sport is stale, lad,
And all the wheels run down;
Creep home, and take you place there,
The spent and maimed among;
God grant you find one face there,
You loved when all was young.
Юноша и старик
Когда весь мир так молод — как и ты юнец,
Когда деревья зеленее всех зелёных,
И гусь любой как лебедь - молодец,
А девушка - как королева, безусловно!
Тогда вперед! В седло садись скорей, юнец!
Весь мир тебя... и все дороги ждут
И юность пролетает свой маршрут,
И праздник на твоей вдруг улице - гуляет, наконец!
Когда весь мир устал и стар ... юнец,
Когда деревья все желтее жёлтых
И шутки все избились, потеряв свой интерес,
Спустились шины,... развинтились гайки,... болты...
Домой ползи, ... там,... в доме посреди
Заляг опять ...на место на своё,
Усталый и измученный... в мечтах... - найди
Далекую ...и первую... - невесту,
Которую господь впервые показал и взгляд твой
захватил,
И ты любил, ...и мир так молод был...
Гуревич Инна
Молодость и старость
Когда весь мир твой молод, друг,
И радует глаз зелень леса,
И лебедем утенок станет вдруг,
А девушка твоя - словно принцесса,
Тогда скачи во весь опор,
Ведь сердцем ты навек бродяга,
С горячей кровью не вступая в спор,
И будет другом каждая дворняга.
Когда состарится весь мир, мой друг,
Деревья доживут свой век,
И, замыкая вечный круг,
Колеса жизни замедляют бег,
Тогда иди домой и там у очага
Найдешь теперь ты сырость, холод.
И силуэт того лица,
Что ты любил, когда был молод.
Матросова Яна
Юность и старость
Когда деревья зелены,
Младые интересны,
Когда все гуси - лебеди,
А девушки – принцессы,
Бери коня горячего,
Скачи вокруг земли,
Пока тебя незрячего
В канаве не нашли.
Когда деревья рыжие,
И радости черствы,
Когда колёса катятся
С горы, с горы, с горы,
Тогда ползи на родину,
Пройди среди могил,
Покуда умерли не все,
Которых ты любил.
Никулина Полина
Молодой и старый
Когда мир молод, парень,
И все деревья зелены,
И каждый гусь - как лебедь, парень,
И девушки твои.
Оседлай коня без страха, парень:
И по земле вертись!
Горячей крови, парень,
У каждого свой срок…
Но мир стареет, парень.
А осень листья рвет,
И спорт не в радость, парень,
Завяли все цветы.
Иди домой, найди себя
Меж тех, проживших жизнь,
И Бог лицо любимой девы
Вернет из дней младых.
Петренко Влада
Sea Fever
John Masefield
(1878-1967)
Джон Мейсфилд служил на борту парусного корабля. Он прекрасно видел красоту окружающей природы и отображал увиденное в своих стихотворениях.
I MUST go down to the seas again, to the lonely sea and the sky,
And all I ask is a tall ship and a star to steer her by,
And the wheel's kick and the wind's song and the white sail's shaking,
And a gray mist on the sea's face, and a gray dawn breaking.
I must go down to the seas again, for the call of the running tide
Is a wild call and a clear call that may not be denied;
And all I ask is a windy day with the white clouds flying,
And the flung spray and the blown spume, and the sea-gulls crying.
I must go down to the seas again, to the vagrant gypsy life,
To the gull's way and the whale's way, where the wind's like a whetted knife;
And all I ask is a merry yarn from a laughing fellow-rover,
And quiet sleep and a sweet dream when the long trick's over.
Морская лихорадка
Я должен спуститься к морским волнам снова, к
одинокому морю и небу,
И всё, что я прошу, это величественный корабль и
звезду, что поведет его за собой,
И крепкий штурвал, и песню ветра, и трепет белого
паруса,
И серый туман на поверхности моря, и серый
рассвет.
Я должен спуститься к морским волнам снова, к
призыву бегущего прилива.
Это дикий призыв и ясный призыв, который не может
быть отвергнут;
И всё, что я прошу, это ветреный день с белыми
летящими облаками,
И разбрызганную водяную пыль, и гонимую ветром
морскую пену, и крик морских чаек.
Я должен спуститься к морским волнам снова, к
бродячей цыганской жизни,
К дороге чаек и дороге китов, где ветер подобен
заточенному ножу;
И всё, что я прошу, это забавный рассказ от
смеющегося пирата,
И спокойного сна и приятного сновидения после
того, как долгий шутливый рассказ завершится.
Глинцова Елизавета
Навечно болен морем
Я в море иду, где у неба одна бесконечность с
простором воды,
Мне парусник нужен - мой вечный слуга, и свет
путеводной звезды,
И слуху знакомые - ветра мотив, штурвала и паруса
трепет,
И легкая дымка над пеною брызг, что утренней
свежестью веет.
Я снова в лазурную даль ухожу, на зов, что
послало мне море,
(Его штормовой и отчаянный зов я, поверьте,
отвергнуть не волен);
И все, что в душе пожелать я могу, - облаков лишь
плывущих равнину,
Шум волн, да и чаек волнующий крик, и ветер, дующий
в спину.
Я должен опять себя с морем связать бродячею
жизнью цыгана,
Отправиться в новый, неведомый путь, в бушующий
серп урагана;
И встретить, пожалуй, другого скитальца, с
веселой пиратскою песней...
И крепко уснуть в этой неге морской, ведь её для
меня нет чудесней.
Лавриненко Никита
Морская лихорадка
Устал ходить я по земле и все, о чем прошу, -
Корабль быстрый дайте мне и в небесах звезду,
Штурвала точный поворот и ветра нежный вздох,
Чтоб каждый солнечный восход туман рассеять мог.
Пущусь я снова по морям и парус подниму
Наперекор любым волнам; вот все, о чем прошу:
Чтоб плыли в небе облака и ветер чтоб не стих,
Последний раз издалека - прощальный чайки крик.
Пущусь я снова по морям, а курс мне проложить
Доверю чайке и китам, и с ветром буду жить.
Попутный ветер я прошу, чтоб пел мне в парусах,
И сладкий сон не прогоню, после штормов устав.
Матросова Яна
Морской жар
Я должен отчалить, опять уплывая в безлюдную
даль,
Вокруг меня лишь морские просторы, безмолвного
неба печаль.
Мне надо немного: корабль надёжный и свет
путеводной звезды,
Ведущей то судно, опасность минуя в неизведанный
мрак темноты.
Штурвала звук, вой суровых ветров, мятежного
паруса волны,
И тьму вдруг повергнувший новый рассвет, лучи
только солнцу покорны.
Меня тянет в море, опять нет покоя, зовут за
собою течения,
Тот зов дикий, чистый, меня так пленивший -
Противиться нету стремления…
Прошу Я как раньше: попутного ветра и небо в белом
облачении,
Волн летящие брызги и чаек крики слышные в унисон
с быстрым течением.
Мне снова нужно к глубинам стремиться, бродячей
жизнью насладиться,
Где чайки мятежно кружат над простором и плавает
кит,
Держа путь в даль свободы, и сладок тот сон, где я
сплю тихо, мирно,
Вкушая предчувствия жизни той дикой, в которой
опасность найду без труда,
Минуя пороки пойду до конца.
Петренко Влада
Морская лихорадка
А мне снова пускаться и плыть по волнам,
В одиночестве моря бредя к небесам.
Я прошу лишь корабль и в небе звезду,
По который сквозь ветер свой путь поведу.
Пусть он будет попутным, мой парус колышет,
И серым туманом морская гладь дышит.
Мне снова пускаться к приливам бегущим,
Чей зов не сглушить и волнам ревущим,
А мне ведь день ветреный только и нужен,
И идти к облакам, по небу плывущим.
Лишь в море бродячую жизнь я найду,
Цыганскую удаль, покой обрету.
Пусть ветер, как нож, пусть земля далека –
Скитальцем свободным очнусь я от сна.
Селиханова Алина
***
Опять я должен идти к одинокому небу и морю,
И всё, что мне нужно, - корабль и звёзды, зовущие в
путь,
И скрежет штурвала, и ветра песнь, и белого паруса
дрожь,
И серый туман на поверхности моря, и серая
хрупкость зари.
Опять я должен идти по зову бегущей волны,
Этому мощному, чистому зову, от которого нельзя
убежать;
И всё, что мне нужно, - ветреный день с бегущими
облаками,
Солёные брызги в лицо, кипящая пена и чаек крики в
дали.
Опять я должен идти к цыганской, скитальческой
жизни,
К жизни чайки и жизни кита, где ветер как нож
остёр,
И всё, что мне нужно, - весёлые байки бродяги,
Тихий сон и мечта, когда долгая смена завершена.
Федорова Кристина
