Женщины-математики:
- Гипатия Александрийская
- Евдокия Ивановна Голицына
- Софья Васильевна Ковалевская
Зрители рассаживаются в зале, ожидают начало представления, в это время в зале звучит классическая музыка. Открывается занавес. В глубине сцены на диване сидит ведущая (Оксана Пушкина).
Ведущая: Девочки, девушки, женщины. Их
миллионы. И каждая несет в своем сердце теплоту и
любовь, нежность и заботу о людях. Мир потускнел
бы, он бы перестал существовать, если бы не было
женщин.
В течение веков женщина была отстранена в
интересах господствующих классов от управления
обществом, общественной деятельности. Истории
известно крайне мало женщин среди выдающихся
людей в области политики, философии, науки...
Тем немногим в истории женщин, которым удалось
проникнуть в запретную деятельность, пришлось
много работать в невыгодных для
интеллектуальной, творческой деятельности
условиях по сравнению с мужчинами. На них
оказывали отрицательное влияние политические
условия неравенства полов.
Как же удалось женщине сохранить, сберечь свое
достоинство, если всякий выход в большой мир был
чрезвычайно труден, а порой и смертельно опасен.
Итак, глава I сегодняшней нашей встречи. Переносимся в IV век нашей эры в древнюю Александрию, где жила Гипатия со своим отцом, видным астрономом Теоном.
На сцене непродолжительный греческий танец под мелодию сертаки. Входит Теон, что-то читая, ему навстречу выбегает Гипатия.
Гипатия: Отец, вчера ты говорил, что тебе нужен инструмент для твоих астрономических наблюдений, сегодня я тебе его сделала. Вот он.
Теон (рассматривая деталь): Гипатия, дочь моя, ты проявляешь незаурядные способности к механике!
Гипатия: Это ты, отец с детства окружил меня умными книгами и я рано полюбила геометрию.
Входят три старца, кланяются.
1 старец: Приветствуем тебя, Теон, и тебя, Гипатия.
2 старец: Теон, широта интересов, удивительная работоспособность и острота ума твоей дочери снискали ей уважение ученых.
3 старец: Гипатия, мы хотим предложить тебе преподавать математику.
1 старец: У тебя будут свои ученики!
Гипатия: (отходит в сторону и обращается к отцу) Что мне делать, отец?
Теон: Подумай, ведь вместо обычной одежды молодой девушке тебе придется носить темный плащ философа!
Гипатия: Ну и что?
Теон разводит руками, Гипатия медленно подходит к старцам и обращается к ним.
Гипатия: Я согласна!
Старцы радуются, благодарят Гипатию и подают ей темный плащ. Все уходят, на сцене остается Гипатия в плаще философа, читает книгу. В это время из-за сцены выходит мальчик и обращается к ней.
Мальчик: Гипатия, помоги разрешить мне проблему.
К Гипатии подбегают несколько мальчиков, которым Гипатия начинает что-то объяснять, жестикулируя руками, как бы вдохновенно читая лекцию.
Голос ведущей за сценой:
– Гипатия стала гордостью Александрии. Дочь превзошла отца в астроономии. Она читала лекции по философии. Все чаще раздовались восторженные голоса. (Один из слушающих Гипатию мальчиков восклицает: Никто не знает так философию как несравненная Гипатия!). Слушать ее было одно наслаждение. Часто на ее лекции сходилось много народу. Быть учеником Гипатии считалось большой честью. В Александрию стали съезжаться юноши из разных стран. Вокруг нее собирался весь цвет Александрии. Гипатию считали воплощением мудрости к голосу ее прислушивались не только когда речь шла о научных вопросах. Но были у нее и враги. По указу епископа Кирилла в конце марта 415 года Гипатию подстерегали монахи.
К этому времени ученики, поклонившись Гипатии, покидают сцену. Гипатия остается одна. Она подходит к краю сцены и что-то читает. Из зала под музыку (Бетховен, симфония № 5) выходят три монарха, поднимаясь по лестнице на сцену, подходят к Гипатии, вырывают из ее рук книгу, выкидывают, а Гипатию валят на пол и начинают “избивать”.
Оксана Пушкина: Ее стащили с носилок, швырнули на землю, поволокли к церкви. Там в священном для каждого христианина месте монахи, сорвав с нее одежды принялись ее бить. Гипатию били нещадно с наступлением, били остервенелые фанатики, били когда она давно уже была мертвой.
В это время монахи расступаются и на полу сцены лежит Гипатия. Здесь с помощью музыки создается сильная немая сцена, способная показать всю жесткость происходящего.
Оксана Пушкина: Останки Гипатии выволокли из церкви и потащили на площадь, где заранее был разложен огромный огненный костер. Ее тело бросили в огонь. Так в глубокой древности сожгли на костре Гипатию Александрийскую, чей ум превосходил мужской.
Участники сцены выходят на сцену, кланяются, уходят.
Оксана Пушкина: Более 9 миллионов женщин уничтожила средневековая инквизиция. Но не менее труден был путь женщин в науку и в более просвещенные времена. Итак, глава 2 нашей встречи – воспетая Пушкиным Евдокия Ивановна Голицина
Звучит музыка. На сцену поднимаются пары: княгиня Е.И.Голицина с князем (1), княжна с князем (2), графиня с А.С.Пушкиным, иноземный гость. На сцене стоит пианино, диван, два кресла. Графиня с А.С.Пушкиным садятся в кресла. Остальные разговаривают в кругу.
Графиня: Салон Голицыной часто посещают академики, ученые и литераторы.
Пушкин: Да, действительно. Математик Брашман, профессора Московского университета, академик Остроградский.
Тут их разговор перебивает Голицына.
Голицына: Графиня, Александр Сергеевич, идемте к нам.
Пушкин помогает встать с кресла графине и они подходят ко всем остальным. Между ними завязывается разговор.
Князь (1): Я слышал, что Вы написали еще одну работу по математике. Вы не могли бы рассказать нам о ней.
Голицына: (с удивлением) Вам правда интересно? Тогда приходите завтра, (задумываясь), так скажем к часикам двум, я расскажу вам обо всем. А сейчас давайте почитаем стихи.
Все соглашаются.
Графиня: Александр Сергеевич, прочитайте нам пожалуйста что-нибудь.
Пушкин: Евдокия Ивановна! Разрешите я прочитаю стихотворение, которое посвятил Вам.
Голицына: Мне??? Спасибо!!!
Пушкин встает на край сцены. Женщины садятся на диван, а мужчины слушают стоя. Пушкин начинает читать такие строки:
Краев чужих неопытный любитель
И своего всегдашний обвинитель...
Отчество почти я ненавидел,
Но я вчера Голицыну увидел (показывает на нее)
И примирен с отчеством своим.
Прослушав, все хлопают. Пушкин подходит к Голицыной и целует ей руку. Она встает. В это время к краю сцены подходят Князь (1) и Князь (2).
Князь (1): А вы знаете, что Голицына написала работу на французском языке, называется “Анализ понятия силы”. Эта работа была опубликована в двух частях.
Князь (2): Да, мне это известно. Первая часть была опубликована в Петербурге, другая в Париже.
Оба князя отходят, показывая, что разговор между ними еще не закончился. В это время к сцене подходят княжна и иноземный гость. Они начинают обсуждать Голицыну.
Княжна: Дочь сенатора! Княгиня! Получила прекрасное образование и пишет книги! Мхн!
Гость: Женщина? Книги? Нехорошо! Совсем нехорошо!
Голицына: (неожиданно) Друзья! Разрешите я вам сыграю на рояле?
Пушкин берет ее за руку и ведет к пианино. Сажает и отходит в сторону. Голицына играет на рояле. (2–3 минуты). Встает на край сцены и читает такие строки:
Строгая логика – щит от разлада,
Кружево формул – сердцу награда.
Но путь к ней не ровен – от впадин до всплесков,
Мрачен иль светиться солнечным блеском.
К тайнам извечным, разум влекущий,
Тот путь бесконечный осилит идущий.
Звучит музыка и пары, кланяясь, уходят.
Оксана Пушкина: Глава 3. В ней, мы поговорим сегодня о Софье Васильевне Ковалевской, известной всему миру, как первой русской женщины – математика. Рассказ о ее жизни – это увлекательная история о том, как маленькая девочка стала выдающимся математиком, это поучительная история о девушке, полюбившей свободу и математику. Давайте пригласим ее (входит Ковалевская). Добрый вечер. Присаживайтесь.
Оксана Пушкина: Софья Васильевна, расскажите о своей семье.
Ковалевская: Я родилась в семье начальника московского арсенала генерала В.В Корвин – Круковского. Моя мать, Елизавета Федоровна, была дочерью почетного члена Петербургской Академии наук – геодезиста Ф. Шуберта и внучкой знаменитого астролога и математика Шуберта Ф.И.
Оксана Пушкина: А кто занимался Вашим воспитанием?
Ковалевская: Моим воспитанием, как и 2-х сестер занималась няня, а затем – гувернантки. В 12 лет я была совершенно уверенна, что стану поэтом. Но это вскоре прошло.
Оксана Пушкина: А как же математика? Что связывало вас с ней?
Ковалевская: Мое сближение с математикой, это очень увлекательный рассказ. Мы после выхода отца на пенсию поселились в имении Палибино Невельского уезда Витебской области. Одна из детских комнат из-за неимения обоев была оклеена листами лекций М.В. Остроградского о дифференциальном и интегральном исчислении. Эти листы, исписанные странными, непонятными формулами, привлекли мое внимание. Я подолгу стояла перед ними, пытаясь разобрать хотя бы отдельные фразы и найти тот порядок, в котором листы должны следовать друг за другом. От долго ежедневного разглядывания вид многих формул сохранялись в моей памяти.
Оксана Пушкина: Софья Васильевна, я знаю, что вы учились с большим удовольствием. В те времена наряду со школьными учителями на ниве просвещения трудились и домашние учителя. А кто был Вашим домашним учителем.
Ковалевская: Да, у меня был домашний учитель И.Малевич, но он был больше расположен не к точным, а к гуманитарным наукам. Он гордится моими литературными способностями и возлагал большие надежды на мое будущее, связанное с литературой.
Оксана Пушкина: Я знаю, что Вы пишите стихи. Может Вы нам что-нибуть прочтете.
Ковалевская: Да, я с удовольствием прочту вам одно из моих любимых стихотворений “Пришлось ли...”
Пришлось ли раз вам безучастно,
Бесцельно средь толпы гулять.
И вдруг какой-то песни страстной
Случайно звуки услыхать?
На вас нежданною волною
Пахнула память прежних лет.
И что-то милое, родное
В душе откликнулось в ответ.
Казалось Вам, что эти звуки
Вы в детстве слышали не раз
Так много счастья неги муки.
В них вспоминалось для вас.
Спешили вы привычным слухом
Напев знакомый уловить,
Хотелось вам за каждым звуком,
За каждым словом уследить.
Внезапно песня замолчала
И голос замер бес следа.
И без конца и без начала
Осталась песня навсегда.
Оксана Пушкина: Спасибо, это было прекрасно. Софья Васильевна, я знаю, что значительное влияние на вас оказал ваш дядя, Петр Васильевич.
Софья Васильевна: Да, он не был математиком, но прочитал много книг и любил с увлечением рассуждать о них. Его увлеченность передалась и мне.
Оксана Пушкина: И что же дальше, как проходила ваша учеба?
Софья Васильевна: Математика казалась для меня удивительной наукой, открывающей свои тайны только посвященным людям. Я решила всерьез заняться математикой. В 1866 году во время зимней поездки в Петербург. Я начала всерьез заниматься математикой у известного преподавателя А.Н. Страннолюбского. В течение двух половинной лет я усвоила всю арифметику, планиметрию и стереометрию. Так же изучала дифференциальное и интегральное исчисления. Изучая эти науки, я вспомнила свое действие и комнату. Передо мной открылся чудесный мир бесконечно малых.
Оксана Пушкина: Вы хотели получить высшее образование?
Софья Васильевна: Да, это была моя заветная мечта, но доступ женщинам во все русские университеты в то время был закрыт. И образование я мечтала получить только за границей.
Оксана Пушкина: Как же вы попали заграницу, ведь отец не позволял вам выехать учиться заграницу?
Софья Васильевна: Чтобы уехать заграницу, я решила вступить в фиктивный брак с известным палеонтологом Владимиром Онуфриевичем Ковалевским. Вскоре мы уехали в Германию.
Оксана Пушкина: А там Вы добились своего?
Софья Васильевна: В Берлине моими занятиями руководил один из крупнейших немецких математиков Вейерштрасс. Кстати первая встреча с ним была очень запоминающейся. А это произошло так...
Оксана Пушкина, Софья Васильевна уходят. На сцене комната перегорожена шкафом и ширмой на две половины в каждой из них стоят стол и кровати с пуховиками. На половине В.О. Ковалевского сидят за столом С.В. Ковалевская, В.О. Ковалевский, И.П. Левкоев. Стук в дверь. Входит Карл Вейерштрасс (в очках). Он говорит резким крикливым голосом.
К.Вейерштрасс: Кто здесь желал меня видеть? Говорите быстрее. Что вам угодно? (Недоуменно оглядывает Софью и ее платье).
Левкоев: Я полагаю, нам лучше удалиться. (Уходит вместе с Ковалевским на другую половину).
Софья (волнуясь): Господин профессор, я вас не понимаю...
К.Вейерштрасс: Пожертвование! Я не интересуюсь, на какие цели. Говорите прямо: сколько?
Софья (вспыхнув): Как вы смеете...
К.Вейерштрасс: Простите, какие могут быть дела у вас ко мне? (Направляется к двери).
Софья (загораживая собою дверь). Нет-нет, именно вы, профессор, необходимы мне. Вы – моя последняя надежда!
К.Вейерштрасс: Странно... Что же вам, это не шутка.
Софья: Я занимаюсь математикой. Клянусь вам, это не шутка.
К.Вейерштрасс: Вы чересчур красивы, чтобы заниматься такими глупостями. Это удел для стариков и уродов.
Софья: Умоляю вас, разрешите мне посещать ваши лекции!
К.Вейерштрасс: Что?! Вы – мои лекции?.. Яблоки еще падают вниз. Вот когда они, срываясь с ветки, будут лететь вверх, а параллельные линии начнут пересекаться, то милости прошу на мою лекцию... Откройте дверь. Я тороплюсь.
Софья: И не подумаю.
К.Вейерштрасс: Тогда я позову на помощь – пусть взломают двери.
Софья: Когда ее взломают, я скажу, что давно люблю вас и у нас маленький, но прелестный роман. Поверьте, что я способна на это. Я умоляю... Я ехала к вам из России. Я так люблю ваши труды.
К.Вейерштрасс: (удивленно) Вы знакомы с моими трудами? Вот что, я позволю вам слушать мои лекции: при условии, если вы решите одну задачу. Перо! Бумагу! (Софья подносит бумагу, чернила. Вейерштрасс что-то чертит). Вот, понятно? Даю вам срок два часа.
Софья: (радостно). Я вам так благодарна! (Углубляется в задачу и уходит в сторону).
К.Вейерштрасс: Я ничем не рискую. Даже профессору требуется для этого целый день. Пусть знают эти дамы, как лезть в науку! (К Софье). Итак, Сударыня, – два часа. Желаю успеха.
Уходит. Из-за ширмы появляются Левкоев и Ковалевский.
Левкоев: Ну что, сударыня? Мы помирали со смеху слушая ваш научный диспут.
Софья (склонившись над задачей): Ради Бога, не мешайте мне. (Уходит).
Левкоев (глядя ей в след): Какое своеобразное творение природы... Вам должно быть очень трудно с ней?
Ковалевский: Софья Васильевна очень сложный человек. С ней этакая штука, – как у подножия Везувия: жить идет, засевают поля, но каждую минуту может произойти извержение.
Левкоев: Вы любите ее?
Ковалевский: К несчастью. Но она не подозревает об этом.
Левкоев: Почему к несчастью?
Ковалевский: Потому что эта любовь без настоящего и будущего. Но все же я не совсем несчастен. Я рад, что имею возможность существовать подле нее, видеть ее, слышать ее голос... восторгаться неожиданностями ее непостижимого характера.
Софья (вбегает в комнату, кричит): Господин профессор! Господин профессор!
Входит Вейерштрасс. Левкоев и Ковалевский уходят.
К.Вейерштрасс: Что Вам еще угодно?
Софья: Вот! (Протягивает ему лист бумаги).
К.Вейерштрасс (рассматривает написанное): Вы решили? Когда?
Софья: Сейчас. Только что.
К.Вейерштрасс: Не может быть! Это – чудо! Ведь прошли только минуты. Понимаете ли вы, что это чудо, черт вас подери! За такой срок решить мою теорему! Я всегда утверждал, что русские – это загадка. Вы давно занимаетесь математикой?
Софья: С детства.
К. Вейерштрасс: Но я все же не могу вам разрешить посещение лекций. У нас в Германии приход женщины в университетскую аудиторию был бы равносилен появлению живого дракона.
Софья: Что же делать?
К.Вейерштрасс: Не знаю. Ничем не могу помочь. Во всяком случае, спасибо вам за то, что вы дали мне возможность видеть чудо. Честь имею.
(Уходит).
Софья: Вот она, просвещенная Европа! Да это же воззрения дикарей!
(Уходит).
Оксана Пушкина: Вейерштрасс,
пораженный знаниями Ковалевской, стал хлопотать
перед Ученным советом университета о допуске ее
к слушанию лекций и получил отказ. Тогда он сам
решил заниматься с талантливой женщиной. В 1874
году Геттингенский университет присвоил
Ковалевской ученную степень доктора философии. В
1884 году она стала первой в мире женщиной-профессором.
Научные исследования Ковалевской принесли ее
мировую славу. Но даже избрание в Российскую
Академию наук не дало ей возможность получить
соответствующую работу и вернуться на родину.
Скончалась Софья Васильевна Ковалевская в 1891
году в Стокгольме от воспаления легких.
Сегодня мы рассказали о женщинах, которые
добились славы своим талантом, даром Божьим. Они
опровергли мнение о том, что математика –
привилегия мужчин, их род занятий. Для этих
обаятельных женщин математика – не прихоть, не
случайность. Она – смысл их жизни, средство
выражения своего “Я”. Женщины... Умные, красивые,
талантливые. Они горели сами и освещали путь
другим. Талантом, Любовью, Красотой.
– До следующих встреч!